Вячеслав Звягинцев - Дело Иисуса: беззаконие по закону?
В ЕЭБЕ сказано: «С распространением в Палестине эллинской культуры после Александра Македонского возникло опасение, что народ увлечется соблазнительными формами греческого идолопоклонства… опасность распространения среди евреев языческих обычаев и обрядов, существовавших повсюду во всем античном мире, была так велика, что законоучители не могли найти против этого никакого „ограждающего“ средства».
Они его все же нашли… Толкования законоучителей постепенно стали приобретать такой же авторитет, как и Письменная тора. То есть силу непререкаемого закона. А значит, эти толкования и дополнения стали применяться на практике, в процессе отправления правосудия. И дело Иисуса – одно из наглядных тому подтверждений.
Между тем, история появления чрезвычайных законов внутри Устной торы – это лишь малая часть более широкого и многовекторного исторического процесса. В IV – II веках до н.э. потребность в обновлении законодательства была выдвинута самой жизнью, необходимостью законодательного регулирования различных ее сторон и проявлений. И противодействие эллинизму – далеко не единственная причина активизации законотворчества.
Принято считать, что появлению Устного закона способствовала утрата иудеями родного языка по причине длительного пребывания в плену. Об этом также можно прочесть в энциклопедии Брокгауза и Ефрона: «Понадобился перевод Моисеевых книг на народный сиро-халдейский или арамейский язык, что и делали книжные левиты, сопровождавшие чтение закона переводами и толкованиями. Здесь именно и зародилось зерно так называемых таргумов и мидрашей (переложений и толкований), а также класса соферимов (книжников)». Ну а поскольку Ездру принято считать первым книжником, естественно предположить, что Устная Тора – его ровесница. Рут Сэмюэлс писал: «Со времени Эзры и так называемых „писцов“ (соферим) устная традиция развилась в отдельную область Закона и религиозного ритуала»84.
Впрочем, ряд серьезных ученых доказывают, что и сама Устная Тора, и представление о том, что она дарована Богом Моисею с целью пояснения глубинного смысла Письменной торы, начали формироваться несколько позже. Сохранились свидетельства того, что наиболее активно законотворческий процесс проходил во II – I веках до н.э., когда возникло и стало набирать силу фарисейское движение.
Впервые упоминание об Устном законе встречается у И. Флавия, писавшего об унаследовании фарисеями древней традиции. Однако, как отмечал Л. Шиффман, у фарисеев «нигде не встречается утверждения о том, что эти традиции были даны на Синае». В своем окончательном виде уникальная идея о том, что «неписаный закон» является второй Торой, также ниспосланной Богом, оформилась, вероятно, уже во времена таннаев, которые появились на авансцене истории как раз в те годы, когда состоялся суд над Иисусом. Л. Шиффман писал: «В какой-то момент между концом I в. до н.э. и I в. н.э. возникло представление о том, что устный закон, наряду с письменным, был дарован на Синае. …эти идеи возникли как естественный результат многочисленных попыток в период Второго Храма дать письменному закону дополнения, которые позволили бы Торе применяться на практике в греко-римскую эпоху. В фарисейско-раввинистическом иудаизме это было достигнуто при помощи «устного закона»85. И в эти же годы впервые приобрел осязаемые очертания чрезвычайный закон как неотъемлемая часть Устной торы.
Непосредственная причина, обусловившая его становление, коренилась, по мнению автора, не только в необходимости ограждения народа и его веры от чуждых влияний, но и в обеспечении эффективного (быстрого и сурового) судебного преследования религиозных противников, с которыми законодатель расходился во взглядах на толкование писаного закона.
В роли такого сурового законодателя выступили фарисеи. Чтобы подтвердить этот вывод, достаточно обратить свой взор на исторические события II в. до н.э.
Глава 7. Ревнители за веру – воинство Всевышнего
Начало II в. до н.э. ознаменовано завершением кровопролитной войны между Селевкидами и Птолемеями86. Последствием этой войны, положившей конец вековому господству Птолемеев в Иудее, явилось опустошение и разорение последней. Иерусалим был разрушен, Храм поврежден. В стране господствовало «убеждение, что Дух угас»87. Люди пытались понять причины обрушившихся на них бедствий. И не случайно именно в это время на авансцене истории стали появляться религиозные движения (секты), определившие в итоге дальнейшую судьбу Иудеи. А заодно, и магистральный путь развития иудейского закона.
И. Флавий упоминает три основных течения (философских школы), которые доминировали в стране в период Маккавеев-Хасмонеев. Школы отличались друг от друга пониманием и способами применения Моисеева закона к реальной жизни. Это саддукеи, фарисеи и ессеи.
Говоря конкретнее, среди множества отличий между их доктринами выделяют два основных: отношение к свободе воли и к Устной торе.
Саддукеи отвергали Божественное предопределение и полагали, что судьба человека находится лишь в его руках; ессеи верили в абсолютное Божественное предопределение; фарисеи же считали, что все предначертано Богом, но и человек может влиять на мир, выбирая между добром и злом. Из этого вытекали разногласия в области эсхатологии: саддукеи, в отличие от фарисеев и ессеев, не верили в бессмертие души, посмертное воздаяние и воскресение мертвых.
М. Пантелят писал, что все действовавшие в то время секты (кроме фарисеев) отличались друг от друга большим разнообразием во всем, кроме одного: все они отвергали традиции Устной Торы, полученные из рук предыдущих поколений», поэтому «мудрецам приходилось не только заботиться о том, как обучить Торе подрастающее поколение, но и о том, как дать отпор мощному натиску фальсификаторов и реформаторов всех мастей»88.
Добавим к этому, что фарисеям приходилось давать отпор в условиях, когда их движение еще не окрепло и находилось в стадии формирования. В своем отношении к Закону оно еще не представляло монолитного единства, что не могло не наложить свой отпечаток на формы и методы их борьбы.
Первые упоминания о фарисеях (на иврите – перушим (отделенные) относятся ко времени правления одного из братьев Маккавеев – Ионатана (ок. 150 г. до н.э.). Саддукеи же, их противники, к тому времени являлись уже давно сформировавшимся течением89, которое объединяло наиболее влиятельные, аристократические слои общества и храмовую элиту, склонявшуюся к умеренному эллинизму и компромиссам с иноземной властью.
Фарисеи, конечно, тоже появились не на пустом месте. В процессе зарождения протофарисейская среда была разнородной. Она включала в себя, вероятно, упомянутых соферим (книжников), выходцев из мирян и хасидеев. Последних вообще нередко идентифицируют с фарисеями, называя их наиболее радикальной группой внутри фарисейского движения. Полагают также, что хасидеи являлись предшественниками ессеев, поскольку «на восточно-арамейском диалекте слово хасидим звучит как хасайа»90. В «Библиологическом словаре» А. Меня сказано: «В начале II в. до н.э. появляется группа хасидов, которая противопоставила эллинофилам верность Закону. Из нее в середине II в. до н.э. вышли „товарищества“ фарисеев, ревнителей отеческих преданий, и орден ессеев»91.
Вместе с тем, некоторые историки, не отрицая, что упомянутые философские школы вышли из протофарисейской среды, полагают, что на их становление могли оказать существенное влияние и священники-цадокиты (протосаддукеи), часть которых влилась в состав этих движений. Так, протофарисеи, по мнению И. Р. Тантлевского, сформировались как устойчивая религиозная группа из числа священников-цадокитов и представителей интеллигенции (законоучителей и книжников), а основатели Кумранской общины (протоессеи) вышли из числа радикально настроенных священников-цадокитов, проповедовавших отрешение от мирской жизни92.
Как все эти процессы соотнести с движением хасидеев – сказать трудно. Л. Шиффман писал: «Знания о хасидеях очень ограничены, и весьма вероятно (если ориентироваться на использование этого термина в позднейшей раввинистической литературе), что они являлись не настоящей сектой, а скорее просто группой благочестивых людей… Единственное, что можно утверждать, – фарисеи как одна из лидирующих политических и религиозных групп в хасмонейский период не могли возникнуть на пустом месте»93.
Что же представлял из себя хасидизм (на иврите хасидут – «праведность», буквально «учение благочестия») и представители этого течения – хасиды или хасидеи94?
